«Когда ребенок красит черным цветом лист — это счастье»: арт-терапевт из Ростова — о работе с детьми с ОВЗ

Ростовчанин Антон Стадник ведет занятия для детей с ограниченными возможностями. По образованию он архитектор, но на определенном этапе жизни осознал, что не тяготеет к этому делу, и начал искать себя в сфере творчества. В свои 36 лет он является арт-терапевтом Ростовской городской общественной организации инвалидов «Надежда». Корреспондент «Блокнот Ростов» пообщался с арт-терапевтом и узнал, как ему удалось к этому прийти и какие методы он применяет в своей работе.

Что вас побудило на такой шаг: вести занятия для детей с ОВЗ?

— Я считаю так, что это потребность — участвовать в благотворительности, быть полезным, конкретно в этом мире. Я начинал с того, что пробовал помогать бездомным людям и приюту для животных. Потом мой брат рассказал про общество, помогающее семьями с особенными детьми. Как раз Ирине Смирновой нужны были люди в команду. Я ей позвонил, и мы договорились о сотрудничестве.

На тот момент это было начало как мое, так и Ирины Викторовны. Она организовывала праздники для особенных детей, а я был ведущим, фотографом, организатором выставок, и так все началось.

Никогда не думали стать терапевтом, чтобы работать с особенными детьми профессионально?

— Именно медицинским терапевтом нет. Я занимаюсь расслабляющим массажем, в том числе работал и с детьми, но идти именно через официальную медицину не хочется.

А кто вы по профессии сейчас?

— Сейчас я арт-терапевт. Изначально шел по пути творчества: окончил архитектурный институт, долгое время перед тем, как начал работать с детьми, практиковал йогу и медитацию в Краснодаре, занимаюсь этим и сейчас.

Какая задача стоит перед арт-терапевтом?

— Основная задача арт-терапевта — создание пространства, в котором ребенок с особенностями может найти какой-то ручеек своего развития. Это не какая-то конкретная цель — вылечить, изменить.

Сейчас таких детей много, это проблема, с ними нужно работать, потому что у нас окружающая среда чище не становится, множество напряжений: социальных, экологических.




Вы проводите групповые или индивидуальные занятия?

— У нас групповые занятия, группы небольшие, и это позволяет уделить время каждому. Индивидуальные занятия спонтанны: бывает, группа не собралась, 1-2 человека и это уже превращается в индивидуальное занятие.

Расскажите поподробнее о методах, которые вы применяете во время занятий.

— На данный момент я могу рассказать про речевые занятия. Мы начинаем с физической разминки: разминка для шеи, губ, языка, чтобы снять физическое напряжение. Потом делаем упражнение на дикцию, проговариваем различные звуки.




Я пришел в рамках арт-терапии к речи, потому что увидел эффективность именно работы через речь с психическими особенностями. К примеру, живопись — это больше совместное творчество, эмоциональное удовольствие, а речь — это именно работа для коррекции особенностей. Когда я прошу ребенка что-нибудь прочитать, повторить за мной звук, то сразу становится понятно его состояние, насколько выражен его внутренний мир. С другой стороны, упражнения по развитию речи упорядочивают его психику в обратном направлении, и даже нескольких занятий достаточно, чтобы увидеть результат развития, что у него получается что-то новое.

А по живописи мы используем метод «быстрой живописи» Татьяны Лобановой — она известный арт-терапевт в Питере, я у нее учился. Там мы заливаем лист белой краской, как грунт, и наносим пятна трех основных цветов. Эти пятна, смешиваясь с белым грунтом, образуют промежуточные цвета. Это нам дает возможность в пятнах увидеть какие-то образы, превратить это в сюжет, найти в картинах каких-то персонажей. Это как через цвет расслабляет ребят, так и через нахождение образов мы придумываем какие-то истории. Также у них происходит тактильное развитие, они учатся обращаться с кистями, в этом я им помогаю. Можно сказать, у нас идет совместное творчество, но не всегда — есть ребята, которые сами рисуют, у них свой стиль и они не пускают в свое творческое пространство.

Насколько эффективны ваши занятия?

— В плане развития навыков, есть дети, которые не умеют держать кисточку, и все, что они могут сделать — это покрасить лист в белый цвет, к примеру. Через какое-то время у них вырабатывается навык использования разных кистей и смешивания разных цветов. Бывает, у них получаются очень интересные работы, потому что как раз их неограниченность в использовании цветов дает необычные цветовые решения. Для них не существует правил. Они выражают свое внутреннее видение, этим и ценны их работы. Можно сказать, что с ними все в порядке, в плане выражения через живопись, что они просто по-другому видят, у них другие ощущения, другая моторика, и это прекрасно.

С детьми какого возраста вы занимаетесь?

— С любыми, любого возраста, в любом состоянии. Просто те дети, которые, например, маленькие, или у них тяжелое состояние, они обычно занимаются с сопровождающим родителем, и он им помогает. В занятиях с детьми очень важно участие родителей, их присутствие. Когда мы занимаемся с детьми в нашем центре в районе Нахичевани на 14 линии, то это выглядит так: родители приводят ребенка и уходят, но очень хорошо, когда родители участвуют в процессе.

Вы оказываете помощь платно, или бесплатно?

— Был период, когда помощь оплачивалась спонсорами, это было до пандемии. Наша организация регулярно выигрывает президентские гранты, в которые включена оплата работы педагогов.

В самом начале это была моя инициатива и все было бесплатно. Для первых занятий я за свои деньги покупал кисточки и краски. Первое занятие было на теплоходе, и в течение двух часов через меня прошло более 200 детей в одну и во вторую сторону, немногие проходили и по два раза.

Были ли сомнения в то время, когда только начинали проводить занятия для особенных детей?

— Я не знал, как пойдет и получится ли у меня, ведь я по образованию не педагог, не терапевт, а получилось хорошо.

Первый лагерь был, конечно, сложным, но тоже очень интересным опытом. В нем было около 70 человек с родителями, и это достаточно большая работа.

А с какими трудностями на протяжении своей деятельности вы сталкивались?

— Бывали моменты, что было тяжело, особенно первый лагерь, мы поняли свои ошибки, появились свои наработки, остальные лагеря были намного легче. Было тяжело освоиться с отчетностью по занятиям в рамках президентского гранта, особенно когда мы делали это в первый раз.

Был период недоверия родителей к моей работе. Например, для них бывает непонятно, почему мы рисуем что-то без конкретных сюжетов и образов. Родители очень боятся, когда ребенок использует черный цвет, но дело в том, что когда ребенок красит черным цветом лист — это счастье! Ведь через 2-3 черных листа у него пойдет цвет, он таким образом как раз выгружает свои страхи, эмоции, неосознанно. Он даже может не понимать, зачем это делает, но черный цвет выражает глубину. Даже если ребенок рисует что-то страшное на бумаге, это хорошо, ведь он не держит свои страхи в себе. Он выражает их на бумаге, и это выводит его из трудностей.

Бывают моменты просто усталости, когда нужно отдохнуть, взять отпуск, переключиться на другую деятельность, и у детей бывает такое, когда они закончили определенный этап терапии через творчество, и им тоже нужно отдохнуть, заняться чем-то другим.

Что для вас является самым тяжелым в деятельности?

— В этой деятельности самое тяжелое — это создать в обществе правильное понимание и восприятие этой работы. Люди должны понимать, как важна и необходима социальная работа не только с особенными детьми, а в целом с людьми, которые в трудных ситуациях. Им нужно помогать. Общество должно понять, что это сложная работа, которая требует участия, инвестиций.

Как благотворительность оценивается обществом в нашей стране по вашему мнению?

— Хочется, чтобы социальная работа могла стать полноценным делом, дать финансовую свободу и дальнейшее развитие. Чтобы это было не просто хобби, которым занимаются в свободное время после, например, работы в доставке.

Также мне бы хотелось, чтобы благотворительность в нашей стране в целом развивалась. У нас с Ириной Викторовной была цель «максимум» — дать возможность зарабатывать людям, которые хотят помогать. А также дать возможность получить работу людям, которым мы помогаем. В целом я считаю, что у нас получается — общество «Надежда» за эти пять лет развилось очень сильно — появилась «Премия добра памяти Фёдора Тахтамышева» как очень большое региональное событие.

Что для вас самое главное в жизни?

— Самое главное для меня — это «свежесть», чувство движения, поиск чего-то нового, даже если не все получается. Но иногда нужно и на месте постоять, это своего рода тоже «свежесть» и непринужденность в том же движении. Также для меня главное в жизни — это гармония и благополучие моего пространства, чтобы я и окружающие меня люди были счастливы.

Олег Фрайтак

Присылайте свои новости, фото и видео на номер +7 (938) 107-87-80 (Telegram, WhatsApp). Звоните, если попали в сложную ситуацию и не получили помощи от чиновников. 

Наш сайт в соцсетях: Одноклассники, ВКонтакте, Telegram, Дзен.

Новости на Блoкнoт-Ростов-на-Дону