Уволенный в Ростове учитель года заявил о намерении стать депутатом Госдумы

Александр Рябчук, ставший учителем года Ростова-на-Дону в 2020 году и уволенный после участия в несанкционированном митинге в поддержку Алексея Навального, вышел на свободу после пяти суток ареста. Такое наказание ему определил Кировский районный суд города. 

Александр вел прямую трансляцию на митинге в своих соцсетях, а через несколько дней после этого он стал безработным, после у его бывшей супруги прошли обыски, а к нему самому постучалась полиция. «Блокнот Ростов» пообщался с Александром о том, как политические взгляды стали преградой для его дальнейшей работы в школе, а также о том, планирует ли учитель после всего податься в политику.

— Вы выходили в эфир последний раз, когда к вам приходили сотрудники полиции. Расскажите, как вас все же задержали.

— Неожиданности не было. Уже после обысков в квартире бывшей супруги было понятно, что мною заинтересовались. Первый раз сотрудники полиции пришли вечером, но они не предоставили документов, по которым я должен проследовать с ними. Потом после обысков меня пригласили к следователю. Меня предупредили, что вручат постановление по делу об административном правонарушении, как и произошло. Я вышел от следователя, и меня повезли в полицейский участок, а после в суд. Суд постановил, что я совершил правонарушение по статье 20.2 КоАП РФ, а именно «участвовал в несанкционированном митинге, повлекшем создание помех функционированию объектов жизнеобеспечения движению транспортных средств по центральной улице Ростова-на-Дону». В суде я сказал, что согласно нашему законодательству обвиняемый не должен обосновывать свою невиновность, и все сомнения должны трактовать в пользу обвиняемого. Сказал, что я двигался по Пушкинской, по тротуарам и пешеходным зонам и никому ходить не мешал. А 31 числа, когда уже не по Пушкинской, а по другим улицам шло движение людей, я видел, как люди переходили дорогу по светофору. Судья продемонстрировал мне фотографию, где видно, что я иду среди людей, но толпы нет, между нами вполне можно пройти, и я никому не мешаю. Мне сказали: «Вот машина стоит, вот вы ей мешаете». Я ответил, что она припаркована, а проезд идет в другом направлении. Я предложить съездить и увидеть это, но он не стал разбираться. Вот такое правосудие свершилось, и мне и за 23-е число, и за 31-е — не знаю уж, суммируются ли или нет сроки — дали пять суток. Пять суток я отбыл в спецприемнике.

Любое правонарушение характеризуется степенью общественной опасности. Насколько то, что я делал, является общественно опасным? Я не усматриваю в этом ничего такого. Но что делать, я человек законопослушный, суд решил, я выполнил, отправился в спецприемник.

— Каким было ваше пребывание там? Были ли там люди, отбывавшие наказание по тем же основаниям?

— Достаточно. Вообще в ходе общения с представителями органов власти я узнал, что все спецприемники переполнены, не только в Ростове, но и в Шахтах, Новочеркасске, что говорит о том, что значительная доля населения в этих спецприемниках находится по статьям «о прогулках» несанкционированных, так сказать. Были и другие люди. Был парень, который отбывал срок за мелкую кражу. Был мужчина, у которого были более серьезные правонарушения, бывший ветеран Чеченской войны, с ним было интересно пообщаться. В целом везде люди разные, и по большей части мир добрее, чем нам кажется. И чем, кстати, представляют нам его средства массовой информации. То, что один человек сделал другому доброе дело — это не из ряда вон выходящее. Это происходит чаще, чем мы думаем. Сотрудники правоохранительных органов вели себя очень корректно. Я понимаю, что власть, если захочет, сможет мне все показать, как я ожидал, в худшем свете. Я готов и к этому, ни от чего не зарекаюсь. Но то, что увидел — это все было написано на моем лице, когда я выходил из спецприемника. Я не могу что-то скрывать — все эмоции видно на моем лице. Этот опыт я тоже получил.


Александр Рябчук просто вел трансляцию с митинга

— Как отнеслись ко всему происходящему ваши близкие? И знали ли они о том, что вы собираетесь принять участие в «прогулках?

— Они в курсе, они меня пытаются переубедить. Они переживают за меня, переживают за себя, испытывают колоссальное давление. Я надеюсь, что их это не коснется. Я свой путь выбрал и свернуть с него не могу. Я не считаю, что я делаю что-то противозаконное, что-то такое, из-за чего с моими родными должны случиться какие-то неблагоприятные последствия. Это будет прежде всего на совести тех, кто пытается запугать и застращать, я считаю, это их ответственность. То, что делаю я, я делаю в рамках закона, с открытым забралом, я весь как на ладони. Я сторонник того, чтобы у нас сформировались и хорошо работали социальные институты, и все решалось цивилизованным путем.

— Ваше увольнение связали с вашими политическими взглядами. Как вы это оцениваете?

— Я понимаю, что каждый учитель так или иначе не объективен в своем предмете полностью. Никто не может быть объективен полностью. У меня были коллеги, которые придерживаются социалистических взглядов, но мы с ними вежливо вели дискуссии, обсуждали. Я понимал, что они ребятам как-то, может быть, по другому, излагают. Но я всегда ребятам говорил: «Вот это я излагаю так, но человек коммунистических и социалистических взглядов будет излагать по-другому. Слушайте и тех, и тех и делайте вывод сами». Но такого, чтобы какую-то политическую партию, деятеля или движение продвигать, начинать уроки фразами с упоминания какого-либо деятеля — нет, нет. Более того, я считаю, что и президент — это выборная фигура, и ставить его портреты везде может быть нецелесообразно. Я понимаю: герб, флаг, герб области — это постоянные символы государства. Но я против персонализма. Я понимаю, наша страна это уже давно прошла, и не надо к этому возвращаться.

— Многие ваши ученики и родителя учеников поддерживали вас. Сейчас они продолжают общаться с вами?

— Я немного догадываюсь, да и, скажем так, слышал, что моим бывшим ученикам сейчас непросто. Я так предполагаю. Они, может быть, будут в списке неблагонадежных, потому что у них был такой учитель. Им рекомендуют от меня отписаться в Instagram, от моих социальных сетей. Но я с некоторыми из них — с 4-го по 10-й класс, поэтому я чувствую, что даже если некоторые не пишут, я знаю, что они есть, и они знают, что есть я. И действительно, я на своих уроках ни разу не говорит, что вот такой-то — самый лучший деятель, нужно чтобы он возглавил и его партия. Я всегда с разных точек зрения предлагал смотреть и агитации никогда не вел. Сейчас у меня есть ученики, с которыми я индивидуально занимаюсь. И одна из родительниц сказала, что спросила, обсуждаем ли мы политику. Юноша сказал, нет. А как репетитор я вполне их устраиваю. То есть я разнес работу и свои взгляды.

— Официально вы уволились по собственному желанию. Но есть мнение, что вас попросили это сделать. Какие претензии к вам были?

— К тому, что я веду соцсети и посещаю мероприятия. А так руководство очень не хотело, чтобы я уходил, очень надеялось, что я прекращу общественную деятельность и продолжу работать учителем. И очень за меня переживало и наверняка переживает и сейчас. Но они сами включены в эту систему. Но от каждого человека нельзя ожидать каких-то поступков, все наши требования должны быть только к себе. Я за то, чтобы каждый человек мог выбрать свой путь.



— Вы продолжили вести уроки в частном порядке. Планируете ли вы заниматься какой-либо политической деятельностью?

— Не ради того, чтоб стать репетитором и самозанятым я покинул официальную должность учителя, которой посвятил 10 лет. У меня в соцсети стоит статус «бывший учитель». Я, наверное, уберу слово «бывший», потому что учитель — это нечто большее, чем запись в трудовой. Но я ушел из муниципальной системы образования не ради того, чтоб быть репетитором. Ребятам и всему обществу нужно рассказывать, как должно быть, надо брать и делать. «И почему не я?» — задал я себе такой вопрос. Чем я хуже других депутатов? Некоторые из них с другим гражданством, у некоторых дети обучаются за рубежом, у некоторых самих или их близких есть бизнес. У меня всего этого нет. Но почему не я? Слово «депутат» стало уже ругательным, а это плохо, это расшатывает основы нашей власти, государственности, стабильности, потому что дума, парламентаризм — это один из главных институтов общества. Депутат — это посланник народа, нужно вернуть это значение этому слову. Я не член никакой партии, я хочу идти как самовыдвиженец в Государственную думу, принимать участие в выборах, вести блоги в Youtube, Instagram, TikTok и так далее. Что меня будет отличать от других — сохранить связь между людьми. Будучи депутатом, надо пользоваться современными возможностями, вместе со своими избирателями обсуждать законопроекты, обсуждать и вести эфиры о том, что делает депутат, как я это вижу, что изменить к лучшему, чтобы люди понимали, что-то, что я делаю, — не для себя, а для них, для общего дела. Нам надо вместе менять этот мир.

— Скажите, после вашего ареста, после арестов тех, кто выходил на «прогулки», вам не страшно?

— Вся моя деятельность потому и публична, чтобы общество видело, что происходит. Нас пытаются запугать. Сказать, что нестрашно, высокопарно. Но буду смотреть, что происходит. Я не вижу в том, что я делаю, ничего плохо и общественно опасного.

Виктория Сапунова

Присылайте свои новости, фото и видео на номер +7 (938) 107-87-80 (Viber, WhatsApp). Звоните, если попали в сложную ситуацию и не получили помощи от чиновников.  

Подпишитесь на нашу группу в Instagram. Наш сайт в соцсетях: Одноклассники, Facebook, ВКонтакте, Telegram. 

Новости на Блoкнoт-Ростов-на-Дону