Ростов-на-Дону Четверг, 28 марта
Общество, 18.03.2021 07:01

Пациентки ростовского перинатального центра требуют уголовного расследования своих родов

Летом прошлого года сразу три пациентки Ростовского областного перинатального центра столкнулись с фактами, похожими на акушерскую агрессию, когда в результате выбранной тактики родоразрешения в одном случае погиб ребенок, в другом — новорожденный получил тяжелые травмы, а в третьем — 22-летняя молодая мать лишилась репродуктивного органа.

«Блокнот» собрал истории этих женщин и попытался выяснить, почему одно из наиболее высокотехнологичных медицинских учреждений региона превратилось в полигон испытаний будущих матерей.

«Ты выбрала не тот роддом для кесарева сечения»

К этой беременности Юлия Сидорова с мужем шли с настойчивостью людей, точно знающих, чего хотят — ребенка. Желательно — сына. Пока живот наполнялся радостью, голова — страхами. Юля проходила всех врачей, сдавала все анализы, параллельно наблюдалась в лучшем учреждении родовспоможения Ростовской области — областном перинатальном центре.

ПЦ дети Юлия Сидорова.jpg

Юлия Сидорова. Фото "Блокнот Ростов"

— Показаний для кесарева сечения не было, я полностью доверилась врачам. У нас были «роды по договоренности»,  — рассказывает молодая женщина.

На большей части территории России фраза «роды по договоренности» означает, что будущие родители заранее договариваются с врачом роддома, чтобы в назначенный день и час именно он контролировал процесс родов, уделяя роженице внимания чуть больше, чем это предполагает стандартный полис ОМС. Насколько возмездным или безвозмездным будет этот контроль, обе стороны решают приватно и заранее.

По словам Юлии, в перинатальном центре она «договорилась» с врачом Олесей Александровной Черниченко.

О том, что приближаются роды, Юлия поняла 12 августа около двух часов ночи и сразу позвонила «своему» доктору.

— Она сказала не спеша собираться, в «перинаталку» мы приехали около трех часов ночи,  — вспоминает женщина. — Нас встретил дежурный врач, сделал тест, подтвердил, что начались роды, меня положили в палату, подключили КТГ (Кардиотокография — метод оценки состояния плода, заключающийся в регистрации и анализе частоты его сердцебиения в покое, движении, при сокращениях матки и воздействии различных факторов среды - прим. ред). Зачем-то мне сразу предложили поставить «баллон» (баллон или катетер Фолея — медицинское приспособление для стимуляции родов). Но потом просто дали таблетку, и у меня начались схватки.

Пц черниченко олеся.jpg

Врач-акушер перинатального центра Олеся Черниченко

Юлию уже тогда насторожило, что при поступлении никого не озадачило ее последнее УЗИ — оно было сделано четыре недели назад. Обследование показало, что для девушки, ростом 155 см плод великоват — 3850 гр. Но безграничное доверие врачам сделало свое дело: Юля честно страдала, схватки то усиливались, то слабели; то были «не те». К вечеру у нее поднялась температура и началась рвота.

— Временами я переставала слышать сердцебиение ребенка на КТГ. Я понимала, что происходит что-то не то,  — женщина начинает плакать, вспоминая одни из самых страшных часов своей жизни. — Я начала кричать, но мою истерику врачи поняли так, что я боюсь рожать. Они не воспринимали, что у меня не получается, что я не справляюсь на потугах и поэтому просила сделать мне кесарево сечение. В какой-то момент одна из врачей повернулась ко мне и сказала: «Ты не тот роддом выбрала для кесарева сечения».

В полночь врач, с которым женщина договорилась о помощи, предложила рассечь ей промежность, но, по словам Юлии, дежурный врач не разрешил этого делать и предложил еще «три потуги сделать».

— Я пробовала до двух часов, но у меня уже сил не было. В какой-то момент я услышала, как они звонят неонатологу, и поняла, что с ребенком что-то не так. Они начали экстренно меня резать, пришла еще одна врач, которая поставила вакуум ребнку (вакуум - экстракция плода — извлечение плода за головку при помощи вакуумэкстрактора). И тогда начали давить на живот, выдавливать ребенка. С первого раза присоска с головки ребенка сорвалась. Тащили с такой силой, что она сорвалась. Картина была такая: врач уперлась ногами в пол и тащит из меня ребенка, а второй доктор выдавливал. Когда они его вытащили, непонятно зачем положили мне его на живот. Хотя ребенок родился без признаков жизни, 10 минут была реанимация,  — рассказывает Юлия.

пц живот юлия.jpg

Следы на животе Юлии Сидоровой после выдавливания ребенка. Фото предоставлено редакции автором

Процедура "выдавливания" (прием Кристеллера) в России официально запрещена на основе приказа Министерства здравоохранения РФ № 318 и постановления Госкомстата РФ № 190 от 4 декабря 1992 года «О переходе на рекомендованные Всемирной организацией здравоохранения критерии живорождения и мертворождения».

На живот Юлии давили так, что в плаценте образовалось отрицательное давление, часть околоплодных вод попало в кровеносную систему, и роженица с эмболией попала в реанимацию. Об этом говорит бывший зам главного врача перинатального центра, доцент кафедры анестезиологии и реаниматологии ФПК и ППС ГОУ ВПО «РостГМУ» Петр Заварзин, подчиненные которого вытаскивали молодую мамочку с того света. В истории болезни женщины нет объяснения, почему она попала в реанимацию. Впрочем, как и многих других эпизодов её родов...

Неврологи до сих пор не определились с оценкой здоровья сына Юлии: он родился с 7-сантиметровой рваной раной на голове и переломом костей черепа.

Семья собирает документы для обращения в Следственный комитет. 

— Если можно так сказать, я не хочу, чтобы мой ребенок пострадал зря,  — утирает слезы Юлия Сидорова. — Я не хочу наказывать врачей, я хочу, чтобы у них изменилось отношение к девочкам, к матерям, чтобы на первом плане у них была жизнь и здоровье ребенка и женщины

«Приходите к нам ещё»

Популяризация естественных родов — настоящая «фишка» ростовского перинатального центра, говорит другая его пациентка — Маргарита Горбачева, которая после сложных первых родов, с рубцом на матке тщательно изучала отзывы обо всех ростовских учреждениях родовспоможения.

— Да вы инстаграм их посмотрите. Условно говоря, «Роды с рубцом на матке? Это к нам!» — спустя полгода Маргарита уже может улыбаться, хотя в глазах нет ни тепла, ни доброты, ни жалости.

Пц маргарита.jpg

Маргарита Горбачёва долго подыскивала роддом для вторых родов. Фото "Блокнот Ростов"

В июле прошлого года в отделении реанимации новорожденных у неё умерла хорошая, доношенная девочка.

— Это была бы первая девочка в нашем роду, а так всё пацаны одни,  — улыбаясь слезам, говорит Горбачева.

Первую беременность она донашивала на Камчатке.

— А там другой уровень, там никаких «договорных родов» нет. Вас точно так же примут в больницу, как всех, и всё сделают,  — рассказывает Маргарита.

Беременности не были лёгкими: повышенное давление, артериальная гипертензия, гистоз, за три дня до первых родов в результате приема лекарств отказали почки... Для таких, собственно говоря, по всей России и начали создавать перинатальные центры, чтобы спасать женщин и донашивать, выхаживать драгоценные зерна демографической политики государства — их детей.

— Я всю беременность в перинатальном центре наблюдалась, лечащим врачом выбрала Олесю Александровну Черниченко. Все узкие специалисты меня консультировали только в «перинаталке». Мне говорили, что там все врачи — хорошие, что это — не деревенский роддом, это медучреждение окружного уровня,  — объясняет Маргарита.

На 39-ой неделе молодую женщину врачи центра осмотрели, и было принято решение пролонгировать беременность.

— Меня положили в отделение патологии и начали готовить к естественным родам,  — вспоминает бывшая пациентка. — «Роды с рубцом — это к нам, всё будет чики-пуки». Хорошо, давайте сами.

28 июля на фоне растущего давления врачи начали стимулировать родовую деятельность. Промучившись всю ночь, Маргарита ждала утром «своего» доктора, но никто не приходил.

— В 7 утра — никого нет, в половине восьмого пришел дежурный врач по фамилии Шарапов. Он осмотрел меня, вскрыл пузырь и сказал: «Воды зеленоватые», — рассказывает Маргарита.

Это - ключевой момент в истории Маргариты, потому что в итоге её ребенок был поражен меконием — первородным стулом новорожденного, который обычно отходит после рождения. В трагических случаях, попадая в околоплодные воды, меконий оказывается в легких ребенка, что практически всегда приводит к летальному исходу.

Зеленоватые воды должны были насторожить акушеров, но с половины восьмого утра вплоть до двух часов дня это обстоятельство не заинтересовало никого. Маргарите стимулировали роды и... меняли аппарат КТГ.

Пц уманский инста.jpg

Максим Уманский, главврач Ростовского областного перинатального центра. Фото @perinatal_rostov_official

— В какой-то момент я заметила, что сердцебиение у ребеночка с обычных 130 ударов в минуту падает до 85. Я обратила на это внимание врачей, тогда... от меня отвернули монитор, а позже привезли другой аппарат. Они долго не могли «поймать» сердцебиение плода, в результате «это удалось» только Максиму Николаевичу (Уманскому — главврачу перинатального центра),  — рассказывает женщина.

По ее словам, лишь в два часа дня тот же доктор Уманский, ворвавшись в консилиум врачей, сообщил: "Да у вас же меконий, ребята!"

С наркозом у Маргариты не задалось: катетер на спине был нарушен и единственное положение, в котором она могла находиться, это стойка «мостик». Маску невозможно было надеть из-за забитого от рыданий носа.

... Девочка родилась в 14 .45 — 0,1 по Апгар, мекония в водах — «два бэ». Около 20 минут ее реанимировали, потом увезли.

— Меня катят в реанимацию, я рыдаю. Мужу звоню, говорю, мне не говорят, что с дочкой. Он ломился, куда мог. Разговаривать с ним вышла Черниченко — нашли кого выпроводить к мужчине, у которого дочка в реанимации, жена тоже,  — качает головой женщина. — В палате — ни душа, ни туалета не было, после кесарево — поковыляй по коридору. За полтора дня меня не осмотрел никто. По сравнению с первой беременностью, когда за мной смотрели постоянно — сокращается матка, нет, какие выделения... У меня давление фигачит — 170. Они меня спрашивают, где твои таблетки. А муж мне передал, потому что врачи сказали, надо, чтобы у тебя свои были. Вот я этими таблетками спасалась. Когда перевезли в послеродовую — я же знаю, что анестезия кончится, говорю, обезболивающие оставьте, мне же в состоянии надо быть. Они мне: «А твой врач тебе не выписал?». Сходили к заведующей и принесли мне — парацетамол и ибупрофен, чтобы «температурка» не скаканула...

Дочка Маргариты прожила полтора суток. Женщину несколько раз пустили в реанимацию, последний — чтобы попрощаться, ребенок был уже в агонии .

— Хорошая такая девочка, уже бы полгодика было, — женщина плачет, не стесняясь.

Все эти полгода семья пытается добиться возбуждения уголовного дела против медиков. Ведь случай Маргариты не был уникальным: никто не бился над ней всей бригадой, как в американских сериалах, никто не собирал каждый час консилиумы, споря о тактике ведения родов...

— Зеленоватые воды — это сигнал, по которому должны были собраться все врачи и немедленно начать родоразрешение женщины,  — говорит акушер-гинеколог, д.м.н., профессор Ирина Буштырева, которая давала экспертное заключение по истории новорожденной Горбачевой .— Этого сделано не было. За это время у ребенка развился синдром асперации мекония — в таких случаях шансов у детей практически нет.

После смерти девочки, рассказывает Маргарита, у нее состоялся разговор с Максимом Уманским. Который рассказал ей ... о невероятно большой плаценте («он сказала, что даже сфотографировал ее, чтобы показать коллегам»), о том, что на вскрытие ребенка в морг он поехал исключительно из научного интереса... 

В причинах смерти ребенка меконий «спрятан» среди целого набора других диагнозов, которые, по мнению медиков и сгубили ребенка. А та сама «договорная» врач-акушер предложила Маргарите... вести ее следующую беременность.

В день похорон дочки муж Маргариты написал заявление в Следственный комитет, но проверка по данному факту началась лишь спустя 24 дня.

— Электронное обращение в Ворошиловский отдел СКР шло 24 дня, по-моему, пешком отнести было бы быстрее,  — злится Маргарита. — Мы требовали, чтобы было возбуждено дело, чтобы были изъяты записи камер наблюдения — там все записывалось. У меня, простите, крупным планом снималось нужное место, было видно и зеленые воды, и всё, что происходило.

перинатальный центр.jpg

Ростовский областной перинатальный центр

Но следователи почти пять месяцев не видели в произошедшем состава преступления. А когда дело сдвинулось с мертвой точки, выяснилось, что записей с видеокамер нет — они удаляются через 15 дней. Дежурный врач Шарапов в документах добросовестно написал, что воды при осмотре Маргариты были прозрачные.

— Дело возбуждено по факту, следствие не может установить круг подозреваемых,  — возмущается женщина, которой какими-то путями удалось достать запись из операционной. — На записи видно, что в операционной врачи делают совершенно не то, что записано в моей истории болезни. Там сфальсифицированы данные, включая мои подписи. Я настаиваю на отстранении Уманского, Черниченко и Бекеева (зав реанимацией новорожденных ПЦ — прим. редакции), потому что они могут повлиять на ход следствия.

«Какой он вонючий!»

СУ СКР по Ростовской области повел себя загадочно не только деле Горбачевых. В октябре прошлого года двое сотрудников ведомства постучались в дверь к 22-летней Екатерине Пимоновой из г. Шахты. Мать двоих детей на пороге увидела людей, которые представились сотрудниками СКР и сообщили, что по факту утечки в интернет её персональных данных проведена проверка и нарушение закона устранено.

— Говорят: «Мы закрыли дело. Мы удалили эту статью. Мы подъедем». Нужна была моя подпись,  — рассказывает Екатерина.

В сеть действительно кое-что утекло: один из ростовских телеграм-каналов опубликовал фотографии двух историй болезни Екатерины, одной — настоящей, а другой — с чужой подписью на странице. И комментарий: «Медикам ростовского перинатального центра есть что скрывать? ».

На фотографиях не было фамилии  Екатерины, были дата рождения, номер СНИЛС... Но к тому времени это были такие мелочи по сравнению с её горем:  молодая женщина перенесла операцию по удалению матки и с трудом приходила в новое для себя состояние.

В ростовский перинатальный центр Екатерина поступила 26 июня с подтеканием околоплодных вод и угрозой преждевременных родов на 31-ой неделе беременности. Это были вторые роды, первые закончились кесаревым сечением, и у врачей не было уверенности по поводу состоятельности рубца на матке.


832_content.jpg

Ирина Буштырева

— Меня готовили на кесареву, у нас по материнской линии одно и то же — шейка не раскрывается,  — рассказывает молодая мать. — В отделении патологии я пролежала 14 дней. У меня каждые три дня брали анализы, ставили датчики, изучали состояние матки, плаценты. Она подтекала — тесты это показывали. Чувствовала я себя плохо, головные боли, давление пониженное было.

За день до родов, вспоминает она, врач Олеся Александровна Черниченко в очередной раз посмотрела ее на кресле, в очередной раз сделала тест, снова убедилась, что воды подтекают.

— Они мне при поступлении рассказали про какой-то индекс 5%, что это не критично. Ребенка надо подготовить. Говорят: «Мы будем стараться, чтобы у него вес стал (нормальный), легкие во время родов раскрылись, чтобы всё было хорошо,  — у Екатерины не было повода сомневаться в квалификации лучшего в области учреждения родовспоможения.

Однако, как выяснилось позже, все эти 14 дней, что врачи доращивали младенца в «негерметичной» утробе матери,  малыш буквально из последних сил сражался за свою жизнь.

— Когда меня разрезали, был сильный запах гнилого мяса. Врачи достали ребеночка и сказали: «Фу, какой вонючий!». Его реаниматологи быстро забрали, потому что он не задышал. Весь синенький такой был или зеленый. Мне сказали, что у него даже пуповина гнилая, черная была,  — говорит мать.

Мальчик выжил, хотя ему пришлось провести три нелегких дня в реанимации.

Его матери тоже досталось. Спустя сутки после родов ее начало трясти, нестерпимо болел рубец, вокруг которого к тому времени образовалась гематома. Консилиум врачей принял решение ее дренировать.

— И пошел такой же запах, что и во время кесарева сечения. Шел гной. Пять дней в послеродовом отделении. Они мне пять дней выдавливали гной,  — безучастно продолжает Екатерина, которая вспомнила, что замечала запах еще до родов и находит странным, что за две недели предродовой подготовки его не заметили врачи.

Изучившая медицинские документы роженицы Ирина Буштырева и этот случай не считает экстраординарным.

— У повторнородящей женщины с избыточной массой тела, рубцом на матке, учитывая ее категорический отказ от родов через естественные родовые пути, принимая во внимание ее пребывание в акушерском стационаре третьего уровня с наличием детской реанимации, необходимо было ставить вопрос об оперативном родоразрешении, или, как минимум, вероятно, о смене антибактериальной терапии. Однако при этом, в течение 18 суток, пациентка находится под наблюдением в отделении патологии беременности, за все это время ни разу не проведен консилиум для решения вопроса о дальнейшей тактике ведения; игнорируются клинико-лабораторные данные, свидетельствующие о начале хорионамнионита,  — констатирует эксперт.

Екатерина говорит, что получать антибиотики она начала только за день до перевода в гинекологию.

— Рана увеличилась до такой степени, что они там проводят манипуляции, а я уже ничего не чувствовала: ни боли, ничего, гной просто вытекал. Постоянно промывали до такой степени, что иголка доходила до пупка под кожей. Это закончилось тем, что в гинекологии они мне промыли рану и назначили другой антибиотик. Увидели, что лучше не становится. На следующий день сделали промывание матки, у меня началась температура. Я пожаловалась, врач отвела меня на УЗИ. После УЗИ врачи попросили меня выйти из кабинета, а после Диана Андреевна (врач гинекологического отделения) сказала мне, что меня ждет операция и, возможно, удаление матки. Потому что гематома идет не снаружи, а именно там. Они (акушеры) не восстановили кровеносные сосуды. Они должны были не за 10 минут зашить, а восстановить там все.

Молодая женщина показывает фотографию своего живота со швом после кесарева сечения: рубец, словно грубая веревка, опоясывает почти весь живот.
Буштырева говорит, что Екатерину в больнице просто искалечили, упорно — на протяжении двух недель не замечая одного тревожного признака за другим; совершая одну фатальную ошибку за другой.

пц живот пимонова.jpg

Живот 22-летней Екатерины Пимоновой после операции в Ростовском областном перинатальном центре. Фото из личного архива

— Выжидательно-консервативная тактика ведения пациентки в отделении патологии беременности, необоснованная пролонгация беременности на фоне преждевременного разрыва плодных оболочек, длительного безводного периода, на фоне явных воспалительных изменений крови, развития признаков хорионамнионита, несостоятельности рубца на матке с явной клинической картиной угрозы разрыва матки по рубцу, неправильно выбранная техника ушивания разреза на матке — однорядный ПГА шов, невыполнение метропластики с иссечением старого несостоятельного рубца на матке, а также игнорирование явлений метроэндометрита в послеоперационном периоде, развитие реакций системного воспалительного ответа, умышленное занижение степени тяжести состояния послеоперационной пациентки в послеродовом ее отделении — все вместе привело в конечном итоге к органоуносящей операции у молодой женщины репродуктивного возраста,  — говорит в заключении экспертизы профессора.

Сейчас Екатерина, как две остальные ее сестры по несчастью, собирает документы для суда. Она намерена взыскать с перинатального центра компенсацию за причиненный ущерб здоровью. Но сделать это будет непросто: сотрудники перинатального центра уже предприняли ряд предупредительных мер. За сутки до выписки в палату к Екатерине пришел главврач центра Максим Уманский.

— Он приходит и говорит, что в сеть попала (медицинская) карта, где написаны все мои личные данные: СНИЛС и пр. (Он говорит) : «Чтобы к тебе не было вопросов, обратись в следком, чтобы они убрали твои данные». Я подписала заявление, чтобы удалили мои личные данные,  — вспоминает шахтинка и уточняет, что для поездки в следком главврач даже выделил ей машину.

Именно поэтому визит сотрудников следственного комитета спустя три месяца после родов не смутил женщину. Она услышала, что дело о размещении её персональных данных в сети закрыто, и, не глядя, подписала нужные бумаги. Позже выяснилось, что подписала она заявление о том, что претензий к перинатальному центру не имеет.

Ятрогения & co

Ятрогени́я (др. -греч. Ἰατρός «врач» + γενεά «рождение»)  — это ухудшение физического или эмоционального состояния человека, ненамеренно спровоцированное медицинским работником.

Ирина Буштырева убеждена, что во всех трех случаях речь идет именно об этом — трагических последствиях медицинского вмешательства. Никто не говорит, что сделано это было умышленно. Но жертвам ятрогении от этого не легче: потерянный ребенок, травмированный ребенок, утраченная репродуктивная способность. Профессор считает, что одна из причин случившегося — падение качества подготовки врачей.

— До 2018 года на базе перинатального центра работала кафедра акушерства и гинекологии Ростовского государственного медуниверситета, где работали специалисты самого высокого класса. Именно они в критические моменты приходили на помочь медикам перинатального центра. Именно поэтому в Ростовская область долгое время являлась лидером по снижению младенческой смертности. Медики перинаталки научились выхаживать самых слабых, научились спасать самых сложных. Последние два года младенческая смертность в регионе растет. Но что самое страшное, растет она не потому что, не спасают сложных, недоношенных детей, а потом что умирают нормальные, доношенные, потерять которых при нынешнем развитии диагностики, технологий и медицинской техники — это признак полного разрушения отрасли. Мы скатываемся в средневековье какое-то.

zavarzin.jpg

Петр Заварзин

Бывший сотрудник Перинатального центра, анестезиолог Петр Заварзин, который проработал там 8 лет и уволился буквально после описанных скандальных случаев, говорит, что был вынужден уйти по этическим соображениям.

— Серьезные акушерские ошибки там стали перекладывать и вменять в вину анестезиологам-реаниматологам, хотя детальный разбор этих ошибок с изучением видеозаписей показывал, что это — лукавство,  — рассказывает врач и приводит пример — введение женщины с рубцом на матке в естественные роды, та самая «фишка», которой так годятся сотрудники перинатального центра: — Не отделяется послед! Двадцать минут проходит, плацента — вросшая, а она (акушер) продолжает руками отделять плаценту. Это ошибка! Так делать нельзя, начинается массивная кровопотеря. У той женщины она составила четыре литра. Её спасли, но после операции ко мне приходят Мелконов (Эрик Мелконов — начмед ПЦ) и Уманский с претензией «вы неправильно определили кровопотерю и неправильно лечите». Раньше такие вопросы решались с помощью аудита, все собирались, анализировали... Но с приходом Максима Николаевича были заменены кулуарными «разборами полётов», а публично он озвучивал то, что считал необходимым.

Заварзин тоже считает большой потерей — закрытие кафедры мединститута на базе Перинатального центра, которое произошло на фоне конфликта бывшего главврача ПЦ Валерия Буштырева после его конфликта с министерством здарвоохранения с последующим увольнением .Вслед за доктором из центра ушла и часть его учеников и соратников.

— С уходом кафедры и части сотрудников перинатальный центр серьезно потерял в количестве сильных акушеров-гинекологов — как сильных специалистов. Бытовало мнение, что остались не самые сильные, но их прикрывает сильная реанимация. Мне как реаниматологу было это неприятно осознавать,  — объясняет Заварзин.

Что касается моды на естественные роды, которая появилась у центра с приходом нового главврача, Заварзин считает увлечением вредным и неправильным.

— У медучреждения родовспоможения третьего, самого высокого уровня, не может быть таких «целей» — больше естественных родов. Это не конкурс красоты .Задача акушеров — спасти жизнь матери и ребенка теми средствами, которыми они располагают .У перинатального центра этих средств предостаточно,  — говорит врач.

В перинатальном центре историю Юлии, Маргариты и Екатерины комментировать не спешат, ссылаясь на закон о медицинской тайне. Свою позицию по поводу начавшегося расследования там пообещали предоставить в ближайшее время.

Пц инстаграм родился в ПЦРО.jpg

Не комментируют там и давно известный факт о диссертации главного врача Перинатального центра, которую тщательно проанализировало вольное сообщество «Диссернет».Оно пришло к выводу что работа Максима Уманского 2006 года «Комплексная терапия в ранней немедикаментозной реабилитации женщин после реконструктивно-пластических операций на маточных трубах» почти идентична более ранней работе другого врача «Дифференцированный подход к немедикаментозной ранней послеоперационной реабилитации репродуктивной функции после сальпингоовариолизиса», созданной в стенах того же Пятигорского государственного научно-исследовательском института двумя годами ранее; у диссертантов один и тот же научный руководитель из этого же института .

В сентябре 2020 года Ростовский перинатальный центр получил награду «За успехи в охране в области материнства и детства» .По версии международной ассоциации специалистов репродуктивной медицины, он стал одним из лучших 55-ти перинатальных центров России .«Там много показателей анализировалось на уровне области — как младенческая, перинатальная смертность, материнская смертность, так и показатели, которые анализируются чисто на уровне наших профессиональных данных — выживаемость детей с экстремальной низкой массой тела, выхаживаемость детей с очень низкой массой тела, смертность, заболеваемость, неонатальная заболеваемость, частота кесаревых сечений»,  — объяснял историю победы журналистам Максим Уманский.

В сентябре 2020 года Ростовский перинатальный центр получил награду «За успехи в охране в области материнства и детства». По версии Ассоциации специалистов репродуктивной медицины, он стал одним из лучших 55-ти перинатальных центров России .«Там много показателей анализировалось на уровне области — как младенческая, перинатальная смертность, материнская смертность, так и показатели, которые анализируются чисто на уровне наших профессиональных данных — выживаемость детей с экстремальной низкой массой тела, выхаживаемость детей с очень низкой массой тела, смертность, заболеваемость, неонатальная заболеваемость, частота кесаревых сечений»,  — объяснял историю победы журналистам Максим Уманский .

Может ли учреждение родовспоможения, где собираются все самые сложные беременности, «экономить» на кесаревых сечениях ради получения грамот и похвал — вопрос не только для специалистов в области врачебной этики .

За тысячелетия эволюции природа сделала всё возможное, чтобы женщина могла произвести на свет новую жизнь, не прибегая к посторонней помощи. Но рассказы о прабабках, рожавших в поле — так уж вышло — сохраняются лишь потому, что рожденные в тех полях — выжили. Не зря же материнская и младенческие смертности во всем мире — главный показатель социально-экономического развития и благополучия общества. «Инстаграм» Ростовского перинатального центра полон трогательных фотографий результатов счастливых родов, которых — так уж, к счастью, устроен организм женщины — в общей статистике родов — большинство. Тех, кого на этих фото нет — это и есть истинное лицо ростовской системы родовспоможения третьего уровня .

Елена Романова, специально для «Блокнот Ростов»

Присылайте свои новости, фото и видео на номер +7 (938) 107-87-80 (Viber, WhatsApp). Звоните, если попали в сложную ситуацию и не получили помощи от чиновников. 

Подпишитесь на нашу группу в Instagram. Наш сайт в соцсетях: ОдноклассникиFacebookВКонтактеTelegram.

Новости на Блoкнoт-Ростов-на-Дону
  Тема: Минздрав Ростовской области  
медицинаперинатальный центркриминал
3
4