«Как люди, только лучше»: «мама» ростовского зоопарка рассказала о секретах работы с животными

Нина Петровна Дудина работает в ростовском зоопарке уже 40 лет. Несколько поколений животных и даже сотрудников сменилось на ее веку. Животные узнают Нину Петровну среди тысячи посетителей: песцы заливаются радостными криками, величественный лев Цезарь, словно котенок, катается на спине, громадный белый медведь Айон мгновенно улавливает запах и, бросая все дела, поворачивается в ее сторону, ищет глазами. Нина Петровна — мама ростовского зоопарка. О том, каково это, когда у тебя в питомцах — не пара кошек и пес, а несколько десятков крупных и мелких хищников, Нина Петровна рассказала «Блокнот Ростов».

Сейчас Нина Дудина — заведующая отдела хищных животных. За отделом закреплены все хищные животные: медведи, кошачьи, лисички, волки, сурикаты. Но судьба связала ее с зоопарком почти случайно.

— У меня мама ростовчанка, а папа был военный. Они познакомились и поженились после войны. Поначалу отец служил, ездил по Украине. А потом, когда встал вопрос о том, где осесть, сомнений не было: у матери все родственники были здесь, в Ростове, и мы переехали. А тут у меня была соседка Наташа. Она была старше меня на пять лет. И она все время ходила в зоопарк. Мне стало интересно, что она там делает. А она была юннатом. Правда, к тому моменту, как я заинтересовалась, она уже выпускалась. Ну и так я попала в кружок юннатов, в отдел хищных, на площадку малышей — тогда была такая. Там были львята, медведи, динго, но самым страшным животным была свинья Машка. Она вечно хотела есть и все время норовила выбежать. И нужно было следить, чтобы вовремя закрыть двери, и чтобы она не убежала на территорию зоопарка. Она проскальзывала между ног. И мы практически скакали на ней, чтоб она не выбежала никуда, — смеется Нина Петровна.

Когда после школы стал вопрос, куда идти, ответ был один — в зоопарк. Нина пришла рабочим в отдел хищных. А потом тогдашний директор, Николай Епифановский, отправил молодежь в техникум, затем в Донской государственный аграрный университет в Персиановке. Студенты учились заочно и работали.

— Ну и зоопарк — это такой живой организм, если вы сюда придете, то так просто вы отсюда не уйдете, — говорит Нина Петровна.

— Привыкаешь?

— Очень! Животные, в чем бы ты не пришел, даже не в рабочей одежде, сразу тебя вычисляют. Кажется, ты болеешь, тебе плохо, но как же ты сюда не придешь? Ведь они будут ждать, скучать.

— А как же расставаться с животными, которых приходится отдавать или продавать?

— Знаете, я всегда говорила: не надо жалеть животное, которое отдаешь. Если ты решил, значит уже надо отдать его в хорошие руки. Бывает, малыша выкормил из соски, так хочется его себе оставить, но у нас же научно-просветительская организация, мы должны животных размножать, отправлять дальше. Всех невозможно оставить. А иной раз хочется. Со всеми тяжело расставаться. Это же как люди, только лучше: они искренние, чувства выражают сразу и не бросят.

Зоопарк стал для Дудиной вторым домом. «А иногда даже первым», — шутит она. Когда животное болеет или появляются новорожденные, приходится быть с ними почти все время.

— Многие думают, что работники заходят в клетку и могут чуть ли не обнять мишку и потискать тигра. А как на самом деле?

— Мы ласкаемся с ними, конечно. Но это надо делать умно и умело. Если полностью, тигру засунешь руку, то ее и откусят. Можно коснуться носика или ушка. Не обниматься. Обнимались мы только со своими искусственниками. У нас были львята, тигрята, леопардята, белые медведи. Мы сопровождали их на прогулках, и с ними мы миловались, но для этого всего животные должны тебя знать. Надо с ними общаться, надо их кормить. Чтобы они знали, что ты их кормишь, вкусности приносишь. Мы поэтому ежедневно два раза в день делаем обход. Если утром животное не вышло, нужно в течение дня посмотреть, как оно себя ведет, какое у него настроение. Поэтому они нас узнают, и можно позволить иногда понежничать.

— Помните своего первого малыша?

— Первый был у нас львенок, девочка. И мне пришлось взять ее домой. Почему-то ее невозможно было держать в зоопарке, не помню уже почему. Мы брали ненадолго, выкармливать из соски домой. В итоге помню, что она дома обгрызла у нас все углы. И они с моим папой друг друга очень любили. Львенок, девочка, очень любила забираться и ложиться ему на груди. Но они ласковые, только пока маленькие, до 2-3 месяцев. Если животное хищник, то все равно у него у них начинают проявляться инстинкты. Тем более, если они уже переходят с молока на мясо. После того, как им исполняется два-три месяца, уже перестаешь к ним заходить в клетку.

Однажды у нас были искусственники гиеновой собаки. Их было семь, мы их выкармливали и к ним заходили. В один день я зашла, а они ж игривые, забавные, но окружили меня, ровно как антилопу, и заигрывают друг с другом, мол, ты ее ешь, нет, ты ее ешь. Хорошо, с собой меня была лопала, аккуратно их отодвинула и чудом смогла выйти. И после этого мы прекратили с ними всякие контакты. У нас была рысь, к которой мы прекрасно заходили. Но потом ей исполнился год, и она стала вроде как играючи, но более агрессивно себя вести. Наступает момент, когда уже нельзя заходить даже к искусственникам.

Так что в целом это неправильно говорить, что можно обниматься с животными. И я не приветствую, когда люди сначала берут дикое животное, а потом пытаются животное пристроить даже в тот же зоопарк.

— А такие истории были?

— Раньше да. Но теперь издали закон, по которым в зоопарк нельзя принимать животных без документов. А однажды было такое, что в наших донских степях поймали трех львят. Почти одновременно. Видимо, их просто выкинули. Тут кошку и собаку очень трудно содержать, не то что крупных животных. А кто-то взял львят. Может, фотосессии с ними проводили или выступали. А потом вышвырнули. Разве так можно?

— Есть такое мнение, что зоопарки надо закрыть, а животных выпустить в дикую природу. Как к этому относитесь?

— А они не смогут там жить. У нас есть центры реабилитации диких животных. Если они проходят ее, то, вероятно, тогда можно попробовать. А если взял из природы птичку или малыша чьего-то, а затем собираешься отпустить, то он просто не выживет. Они же бегают не одни, у них в дикой природе мама. Просто она ушла на охоту. А люди считают, что если птенец или детеныш один, значит, его бросили.

— Нина Петровна, расскажите, как проходит ваш стандартный день?

— Приходим и сразу же переодеваемся. Ни на каблуках, ни в чистой одежде по зоопарку не походишь. Соответственно и запахи нужно приносить привычные, а не незнакомые. К каждому животному надо зайти, позвать его, посмотреть, как оно. Кто сразу может подойти, тот подойдет. А кто приходит на мясо или фрукты, и мы его потом позовем. Раз в день обязательно каждое животное надо увидеть. Если не увидел или осталась еда, нужно заглянуть в домик и посмотреть. Может, приболело животное. После обхода распределяем рабочих по территории — они не закреплены за животными, и могут меняться. Потом кто-то идет получает корма на животных, приготавливает их для конкретных животных. Кому-то надо большим куском, а кому-то порезать. Сурикатам, например, делаем «мешку»: яйцо, творог, сироп шиповника. А у тех же медведей, к примеру, совсем иной способ питания. В зиму они едят очень много, им нужно жир нагуливать, а к лету выходят такие ж, как были. Кормежка и уборка круглый день идет. Плюс некоторых животных в жару мы купаем, мишек, например. Ну и вечерний обход обязателен: кому-то воды добавить, кого-то посмотреть, кому-то, вдруг, плохо стало.

— Как переживали животные пандемию и отсутствие людей?

— По-разному. Они же как люди. Они очень радостно восприняли, что нет людей. Начали появляться те, кого редко можно было увидеть. А кто-то, наоборот, тосковал. Айоша, наш белый мишка, например очень любит публику. Многие животные скучали за людьми и были рады, когда посетители пришли, потому что привыкли, что постоянно какое-то движение.

Близкие часто уговаривают Нину Петровну выйти уже на пенсию, уйти отдыхать. «Это бесполезно», — смеется она.

— Пока силы есть, пока есть вдохновение — это лучший способ жить человеку. Тем более сейчас мы учим молодежь.

— Много приходит желающих? И можно ли прийти в зоопарк волонтером?

— Волонтерам у нас нельзя по технике безопасности. Мы пускаем их только территорию помочь убрать или сорняки подергать. К животным у нас редко приходят новые люди. Коллектив сплоченный, никто не уходит, это наша семья. У нас животные же, если будет в семье раздор, то животным плохо будет. Новичков мы берем редко, и для этого нужно определенное образование. Зоологи обычно знают такие дисциплины как ветгигиена, кормопроизводство, ветеринария. К тому же молодежь сначала проходит самые низшие ступени: уборку, мытье клеток, заготовку кормов, а потом уже новенькие делаются зоологами.

Зоологом в зоопарке осталась и младшая дочь Нины Петровны Галина. Все у Дудиной три дочери, и все они прошли через зоопарк. Были юннатами, оставались тут на лето. У двоих работа теперь офисная, иногда они в шутку говорят: «Лучше б остались в зоопарке». Третья же, младшая дочь, бросить животных не смогла.

— Сперва она окончила средне-специальное на секретаря-референта, потом пошла в ДГТУ. И вдруг сказала, что хочет учиться на зоолога. Я, правда, была против. Очень тяжелая работа: терять животное, переживать. Но она настаивала. Я сказала: «поступишь сама, без денег, пожалуйста». И она поступила. Но она у меня тут и дольше других пробыла. Видимо, влюбилась в это все.

— Мы видим, в зоопарке все время что-то меняется. Недавно у вас «построили» метро. Появляются новые вольеры. Какие еще есть задумки на ближайшее время?

— Белым мишкам сейчас расширяем вольер. У них будет естественное покрытие при выходе из бассейна. Будут купаться и выходить на травку. Также мы планируем делать всесезонные вольеры. И хотим выйти в вольерах у хищников из бетона на землю, делаем расширенные вольеры. Вообще новых животных мы сейчас берем только, если есть условия. Раньше было не так: старались брать в любом случае, потому что, как говорится, дают — надо брать. А теперь — только если можем дать все необходимое. У нас планов много, боимся произносить вслух.

Григорий Мелихов

Новости на Блoкнoт-Ростов-на-Дону