«I`m DJ from Russia». Как Ростов был меккой танцевальной музыки в стране

В конце 1990-х годов в Ростове-на-Дону появлялась масса коллективов и исполнителей. И если в наши дни «на слуху» в основном остались рэп-проекты, такие как Баста и «Каста», то в те годы было много танцевальных коллективов, звучание которых не было похоже на то, что было в Москве и Петербурге. Почему так вышло, «Блокноту Ростов» рассказал один из участников группы «ППК», медиапродюсер Сергей Пименов. 

– Сергей, с чего начался свой музыкальный путь в Ростове? 

– Лично для меня всё началось в 1992 году, когда я пришёл работать на радио «Провинция» (позже – «Радио 103»), которым руководил Михаил Лейбович Лившиц. К тому времени у меня уже был опыт работы на проводном «Радио Дон-ТР», которое было доступно по всей области. Там я делал небывало свежую по тем годам передачу – ставил музыку и рассказывал про артистов. Брал музыку на студии звукозаписи, где работал в те годы – это место, где люди покупали музыку на бобинах и тиражировали её за денежку на кассеты. Приходилось слушать всё подряд – от Вилли Токарева до Deep Purple. Но худсовет на «Дон-ТР» тогда «не понял» выпуски моей передачи про панк и танцевальную музыку, и в итоге мы расстались. 

Так вот, на «Радио 103» я стал делать передачу про танцевальную музыку. Чтобы её набрать, приходилось ходить по студиям звукозаписи. В итоге я попал на легендарную дискотеку в Доме офицеров, где познакомился с DJ Кустом. Мы стали работать в паре - я рекламировал на радио дискотеку, Куст меня пускал поиграть. Чуть позже открылся первый в городе ночной клуб «Питон». Но тогда градус шизы зашкаливал: за нами бегали с ножами, Кусту ставили и гранату на пульт. 

И вот в 1996 году одни ребята подзывают меня и говорят: «Сергей, надо поехать в Лондон, а у нас ни у кого загранпаспорта нет». А я как раз сделал загранник, непонятно зачем. И ещё у меня был студенческий билет, который в те времена давал скидку на авиабилеты. 

– А что им нужно было в Лондоне? 

– Они говорят: дадим 11 тысяч фунтов, надо в определённый день прийти на вокзал Кингс-Кросс, к тебе подойдёт Джон, отдашь их ему. Им нужно было купить плату для игровых автоматов. 

Мне оплатили проезд и два дня проживания. А я загорелся идеей купить виниловые пластинки с музыкой. В итоге я продаю всё, что у меня к тому моменту было. Чтобы пожить подольше, заселяюсь в самый дешёвый хостел на окраине Лондона. 

По прилёту пошёл в самый известный на тот момент в мире ночной клуб Ministry of Sound. Протанцевал всю ночь там и в какой-то момент понял, что музыка мне очень нравится. Я подошёл к ди-джею, его звали Брэндон Блок, который там играл и сказал заранее заученную фразу на английском: «Я диджей из России, я прилетел в Лондон купить пластинки. Где купить то, что ты играешь?». Он посмеялся, и написал мне адрес одного модного магазина.

Потом я несколько дней я мотался по Лондону, скупал пластинки, кейсы для проигрывателей и винила. 

Сергей Пименов 1998 год Фото: архивы героя публикации

– Как со всем этим пустили обратно в самолёт? 

– Я приезжаю в аэропорт Хитроу, а у меня с собой последние три фунта на сэндвич. Подхожу к стойке, а все мои кейсы, пластинки весят где-то 100 с лишним килограммов. И вот девушка на стойке говорит - перевес на 85 килограмм. А я ничего не знал об этих правилах. Объясняю, как и в клубе: я диджей из России, приехал купить пластинок, моя виза заканчивается наутро. Говорю, мне идти некуда. В итоге вокруг меня стоят через несколько минут все кто только можно - от службы безопасности, до таможенников и сотрудников авиакомпании. Они говорят друг другу – «Да зачем нам эти проблемы?». Молодой таможенник спрашивает: «А что у тебя там?». Я гордо говорю – «Пластинки!». А тогда все в Лондоне ходили в клубы, веселились, это было прямо в тренде. Я был очень убедителен, искренен - было понятно, что диджей. В итоге они не поняли, что со мной делать и пропустили в самолёт. 

– А вообще откуда брали тогда музыку диджеи в стране? 

– Все покупали музыку в паре мест в Питере и Москве. Они по сути диктовали диджеям, что играть. Там музыка была из континентальной Европы, в основном из Германии. Я же привёз с собой совсем другую. Параллельно я подписался на годовую платную рассылку компакт-дисков с музыкой от компании Pioneer. В итоге вторая половина 1990-х в Ростове прошла совсем под другим звуком. 

– Можно ли сказать, что вы вдохновились этой музыкой и стали писать свою в таком же духе? 

– Конечно! И не только мы – здесь был просто взрыв в конце 1990-х самых разных музыкантов. У меня же была радиопередача «НеСпать!» по субботам вечером на «Радио 103». В Москве тогда не было такого, чтобы на радиостанциях ночью играла клубная музыка, чтобы рассказывали, на какие дискотеки ехать. 

– Ваша группа «ППК» - первая из России, которая попала в британский чарт. Как так вышло? 

– В 1998 году я познакомился с Александром Поляковым – он работал звукорежиссёром в детской джазовой школе им. Кима Назаретова. Он сделал ремикс на один из треков и я ему и Роману Коржову предложил делать вместе группу, так появилось «ППК». А Александр наигрывал постоянно мелодию из «Сибириады». В итоге в 1999 году мы в этой студии сделали трек «Воскрешение». В те годы набирал обороты аудиоформат MP3, и я подумал, что должен же быть одноимённый сайт. Так и вышло, такой сайт был, и его автор предлагал загружать свои песни всем подряд. Туда ринулись никому неизвестные музыканты. А у нас к тому времени всё звучало прилично – лучше, чем 95% того, что там загружали. И на сайте был хит-парад: чем больше тебя скачали, тем выше ты в хит-параде. Чем выше в хит-параде, тем больше тебя снова скачивают. Мы загрузили туда несколько треков, в том числе «Воскрешение». В какой-то момент у сайта появились инвесторы и они стали платить музыкантам деньги в зависимости от того, сколько их скачали. 

Сергей Пименов и сейчас частенько становится за "пульт" Фото: архив героя публикации

– Владельцы сайта высылали их по всему миру? 

– Нет, их могли получать лишь те, кто живёт в Америке. Но на сайте была обратная связь, нам писали фанаты. Я нашёл самое первое сообщение, это был Алан Маддар из Хьюстона, штат Техас, президент ассоциации любителей автомобиля «Хаммер». И мы договорились с ним, что он будет пересылать нам деньги. Но потом очнулись крупные звукозаписывающие компании, купили этот сайт, чтобы его закрыть – а то же получалось, что все музыканты получают много денег, «обходя» их. 

Мы начинаем рассылать письма на разные лейблы, в частности послали на лейбл Perfecto английского диджея Пола Окенфолда. Однажды раздался звонок. Девушка представляется секретарём Пола, передаёт ему трубку. Тот говорит: «Я приехал с гастролей с Ибицы, ваш трек всех взорвал, я его играл пять раз. Хочу предложить контракт, деньги и мировую славу». Я ответил, что мы согласны. Мы приезжаем сами в Англию, снова селимся на последние деньги в хостеле, подписываем контракт и планируем совместный релиз. В итоге «Воскрешение» попадает на третье место британского хит-парада, продаётся 300 тысяч копий. Потом выясняется, что мы за всю историю хит-парада стали первыми артистами из России, кто вообще в него попал.

– Сейчас нереально повторить такое? 

- А сейчас и таких хит-парадов нет, потому что не продаются физические носители. В Англии все магазины с 1960-х годов были подключены к специальной системе контроля продаж – как у нас сейчас онлайн-кассы. Они каждый день присылали данные о том, что больше всего продавалось. 

– Как вообще попало «Воскрешение» к Полу Окенфолду? 

– За несколько месяцев до звонка он поехал в тур по Америке. И вот он играет в Майями на крутой закрытой вечеринке, к нему подходит девушка, и говорит что-то вроде «поставь мой компакт-диск». А он взял и поставил – «Воскрешение». Спрашивает, что за песня, она сказала, что нашла на сайте MP3.com. Он тогда отметил это. 

А второй был знак – когда он выступал на Ибице и это был корпоратив Pefrecto. Он поставил «Воскрешение», ему его же сотрудники говорят – «Да это ж хит!». 

Тот самый хит, который "порвал" чарты

– Сейчас реально ли музыкантам настолько быстро взлететь? 

– Да, но и реально и быстро слететь. Cейчас сильно упростился процесс создания музыки, её стало сильно больше – это и хорошо, и плохо. Мы живём в эпоху победившего рэпа, это просто делается и построено на эпатаже. Раньше, чтобы сделать трек, нужно было долго работать, в первую очередь вложить деньги – купить синтезаторы, миди-контроллеры, микрофоны. «Входной билет» стоил дорого. А сейчас это ничего не стоит - я уже на телефоне могу сделать «Воскрешение». 

– Но хорошая музыка осталась? 

– Музыки хорошей – огромное количество. Но и внимание у людей очень рассеяно. Раньше слушали альбом, потом слушали синглы, а сейчас все мыслят плейлистами – музыка для тренировки, для похода в магазин. Сейчас как я слушаю трек? Вот мне Apple присылает плейлист, если мне нравится трек – я добавляю его себе, не глядя даже на название. Но хорошо, если я его послушаю второй или третий раз. Он хороший, но пока я до него дойду снова, мне ещё 25 треков новых прислали. А в детстве как я потреблял музыку? Я ходил к другу, отец которого ездил на соревнования за границу и привозил пластинки. Мы слушали пластинку, сторона была 20 минут, потом переворачивали, и слушали другую сторону. И ничего при этом не делали. Раньше музыка была отдельным развлечением, а сейчас больше как фон. 

– То есть талантливые исполнители утонут в общем потоке? 

– Сложно остаться на плаву. Кроме хорошей музыки, надо снять видео, иметь канал на Youtube с миллионом подписчиков – заниматься продвижением. А у кого уже есть такой канал, не нужно писать хорошую музыку - можно и всякую ерунду.

Данила Сазонов

Присылайте свои новости, фото и видео на номер +7 (938) 107-87-80 (Viber, WhatsApp). Звоните, если попали в сложную ситуацию и не получили помощи от чиновников.

Подпишитесь на нашу группу в Instagram. Наш сайт в соцсетях: Одноклассники, Facebook, ВКонтакте, Telegram.